Он стоял неподвижно, тяжело дыша, собирая последние силы, чтобы напасть и покончить со мной.
Я же все еще стояла на месте и не отводила в сторону оружие, все так же нажимая пальцем на курок. Я не дам ему победить, не дам ему сбежать, не позволю уйти безнаказанным!..
Стая прибывала со всех сторон, окружая нас. Многие обернулись сразу, а некоторые все еще были людьми, но не далекими от оборота. Волки, как и я, ненавидели Германа и готовы были разорвать ему глотку.
А дождь все не прекращался. Он лился по моему лицу, телу, стараясь смыть кровь и уменьшить мышечное напряжение.
Неожиданно Герман стал обращаться в человека, и когда обращение кончилось, тот упал на колени и громко засмеялся, рассматривая окружающий его членов стаи.
На его обнаженном изуродованном шрамами теле смешалась грязь, кровь и вода, рисуя ужасную картину, к тому же все это освещалось молнией.
– Пришли посмотреть представление, блохастые шавки? СМОТРИТЕ! – он снова засмеялся, а потом уставился на меня. – Что, нравится быть Равной вожака?
– Не жалуюсь, – тихо и ровно ответила я.
– Паршивая тварь! Нужно было убить тебя первой, на глазах родителей! Чтоб ты захлебывалась кровью, как твоя мамаша с папашей! Ненавижу!
Со всех сторон послышался недовольный внутриутробный рык оборотней, но они все еще оставались на месте, не решаясь напасть.
– Что же, – голос Германа стал ехидным. – Я поздравляю тебя, Аркадия Руан! Ты носишь в себе ублюдка моего дорогого братишки! Какое счастье! – последняя фраза получилась вперемешку с его рычанием. – Только хеппи энда не будет!
Мужчина подскочил и мгновенно обернулся в прыжке, направление которого было точно в мою сторону, но вот только он не успел – оборотни оказались намного быстрее.
Сбив его с ног, они накинулись на него всей сворой и стали разрывать на клочки, которые сразу же стали смешиваться с дождем и грязью, образуя какую-то мерзкую жижу. А я стояла и смотрела на все это.
Опустив пистолет, я вздохнула полной грудью и закрыла глаза, подставляя лицо каплям дождя.
Родители отомщены. Все кончено.
Я медленно подошла к звериному трупу, коснулась шеи и сорвала цепочку с крестиком, тут же бросая ее в кровавую жижу.
– Подавись, – прошипела я, продолжая смотреть.
От временного ступора меня отвлекла подошедшая встревоженная София, которая взяла меня за руку, которой я все еще сжимала пистолет.
Сейчас все смотрели на меня, некоторые даже принюхивались к чему-то, подходя ближе.
– Что происходит? – я оглянулась на перешептывающихся женщин и поскуливающих волков, нагибающих к земле головы.
София как-то растеряно посмотрела на меня, а потом улыбнулась.
– Ты беременна, Аркадия. И оборотни в звериной ипостаси это остро чувствуют.
– Что? – растеряно пролепетала я, рассматривая лицо женщины, которая как и я промокла до нитки.
– Идем домой, Вильгельм скоро вернется. А тебе теперь нужно себя беречь.
– Но, почему стая так реагирует?
– Мы чувствуем наследника, милая. И мы рады.
* * *
Я уже несколько минут сидела на диване и сжимала чашку с чаем ладонями.
На улице все еще была сильная гроза, и дождь лил, будто из ведра, но мне не было до этого никакого дела. Даже на сильные раскаты я никак не реагировала.
Мои чувства смешались, и я просто впала в ступор.
Я радовалась смерти Германа, но моя внезапная беременность просто выбивала меня из колеи. Я была в растерянности.
София за это время успела убрать все следы борьбы в доме и теперь сидела рядом со мной, но ничего не говорила, видимо, понимая мое состояние.
Вильгельм влетел в дом подобно урагану, прошел по дому и замер в дверях, увидев сидящую меня.
Думаю, ему уже ВСЕ сообщили и теперь он, как и я, пребывает в растерянности и не потому что стая разорвала его братца.
Решив нам не мешать, София поспешно покинула дом, оставляя нас вдвоем.
Медленно приблизившись, не отводя взгляда, мужчина присел рядом со мной, отбирая чашку и ставя ее на столик, потом притянул меня к себе и обнял, и все это молча, потому что слова сейчас были ни к чему.
А потом, я дала волю слезам, которые уже давно просились наружу.
Я плакала, уткнувшись головой в надежную мужскую грудь, а Вильгельм поглаживал мои волосы и бормотал что-то успокаивающее.
Даже не знаю, откуда взялись эти слезы, хотя, я так давно не позволяла себе этого, не позволяла быть слабой, а тут такое.
Я страшилась будущего, боялась, что не смогу быть ребенку хорошей матерью, ведь я даже не знаю, как это! Я росла в детском доме, не зная материнской любви и отцовской поддержки, а сейчас я понимаю, что я буду чьей-то мамой и это действительно пугало меня.
Что если я не справлюсь? Что если я буду ужасной матерью? Я не готова к такому повороту событий… Я вообще ничего об этом не знаю!
– Тише, маленькая моя, – прошептал Вильгельм. – Прости, что меня не оказалось рядом.
Я всхлипнула и подняла голову, встречаясь с взглядом цвета меда.
– За меня заступилась стая, – промямлила я, вытирая слезы.
Да уж, вид у меня сейчас, наверное, не самый лучший – лицо опухшее, будто после запоя, но спрятаться от взгляда мужчины сейчас я просто не могу.
– Они обязаны защищать тебя. Ты же Равная, моя жена, ты часть этой стаи.
Мы помолчали.
– Вильгельм, ты же знаешь, что я?..
– Знаю.
– И что будем
